Учителя Отца Цзао звали Великим Бобом. Когда Отец Цзао пришёл к нему учиться управлять колесницей, то по обычаю держался очень скромно. Великий Боб же ничего ему не объяснял целых три года. Отец Цзао относился к учителю всё почтительнее, и тот, наконец, с ним заговорил:

— В старинной песне поётся:

«Сын хорошего лучника
Сначала должен плести корзины.
Сын хорошего литейщика
Сначала должен шить шубы».

Ты сначала смотри, как я бегаю. Станешь бегать, как я, тогда сможешь взяться за шесть пар вожжей, управлять шестеркой коней.

— Буду лишь повиноваться приказу, — ответил Отец Цзао.

Тут Великий Боб сделал дорогу: на расстоянии шага один от другого установил столбы, на которых умещалась лишь ступня. По ним он стал ходить, бегать туда и обратно, не скользя и не падая.

Отец Цзао стал этому учиться и за три дня овладел его искусством.

— Как ты понятлив! Как быстро всё усвоил! — вздохнув, сказал Великий Боб. — Так поступает Колесничий. Когда ты ходил, то овладел умением ногами, а откликался на него сердцем. Это и распространи на управление колесницей. Держи в порядке вожжи там, где они соединены с удилами, натягивай их или ослабляй в согласии с углами губ коней. Правильно соразмеряй мысль в своей груди, чувствуй ритм руками. Внутренне овладеешь волей, а внешне научишься угадывать желание коней. Тогда-то и сумеешь посылать коней вперед или отводить назад, словно по натянутому шнуру, делать повороты или кружиться, словно по угломеру и циркулю, и силы коней хватит с избытком на любой, самый дальний путь. Вот это истинное мастерство. Овладев мастерством управления удилами, приводи в соответствие поводья; овладев мастерством управления поводьями, приводи в соответствие и руки; когда руки овладеют мастерством, приводи в соответствие и мысли. И тогда можешь уже не следить глазами и не подхлёстывать кнутом. Будешь стоять прямо с лёгким сердцем, и шесть пар вожжей не перепутаются, и топот двадцати четырёх копыт будет равномерным, движения же совершенно точными при езде вперёд, назад, кругом и при поворотах. А затем уж твоя колесница проедет всюду, где только поместятся колеса, всюду, где только хватит места для конских копыт. И тогда езда в любой местности станет для тебя одинаковой, не заметишь ни отвесных гор, ни узких ущелий, ни топи, ни равнины. На этом кончается моё искусство, и ты им овладел.