Как-то в Самарканде хаким Искандер Зарамес и Абдул-Вахаб аль-Хинди, поворачивая за угол большого дома, услышали дикие крики.

— Истязают какого-то беднягу, — сказал аль-Хинди, застыв на месте.

Крики усилились.

— Облегчить его страдания? — спросил Зарамес.

— Конечно. Это ведь в твоих силах — как вали, святого, — если будет на то Божье соизволение.

— Ну хорошо, — сказал хаким, — следи за мной.

И он отошёл от угла дома на пять шагов. Крики прекратились.

— Ты отдалился — и всё стихло! А я-то всегда думал, что именно близость к страждущему облегчает его боль, — произнёс аль-Хинди.

Хаким улыбнулся, но ничего не сказал, сделав жест, который у суфиев означает: «Состояние вопрошающего в данный момент таково, что вопрос можно оставить без ответа».

Много лет спустя, когда аль-Хинди был в Марокко, в закрытом городе Мула Идрис, однажды ночью он услышал, как некий дервиш рассказывал группе учеников о том, что ему некогда пришлось пережить.

Среди прочего дервиш рассказал вот о чём:

— Много лет назад, в один из дней месяца рамадан аль-мубарак, меня схватили как нищего, оборванного бродяжку и поместили в каменный мешок в доме кади, который вершил правосудие. Двумя стенами камера примыкала к внешнему углу дома, выходящего на улицу. Дом находился в северной части города. Смирившись со своей участью, я сидел в безмолвном созерцании и вдруг ясно ощутил присутствие святого человека — тот был снаружи и совсем рядом. Я завыл, закричал, бросаясь на стены, оттого что чувствовал его силу и страстно хотел к нему приблизиться, но не мог вырваться. Потом я понял, что он двинулся прочь, словно его отпугнули мои вопли. Я попытался вновь привлечь его, успокоившись, став тихим как ночь.

Шейх, сидевший в кругу с дервишами, сказал:

— Твоё переживание предоставляло тебе возможность усвоить, что барака (духовная сила) наиболее глубоко воздействует тогда, когда ты лишён возможности использовать её в утилитарных целях. Вали передал тебе это знание, невзирая на то, что ты томился в заключении, при этом окружающие могли принять его действия за что-то иное или просто ничего не заметить.

Аль-Хинди рассказывает:

— Благодаря этому случаю до меня дошло наконец, что нет ничего «чудодейственного» в духовном опыте такого рода, и на самом деле следовало бы удивляться тому, как мало встречается людей, испытавших нечто подобное. Ещё более удивительно, что вместо того, чтобы учиться на своём опыте, люди обоготворяют такие переживания, принимая их за то, чем они не являются.