За то время, что маленькая Малечипх находилась в разлуке со своим нареченным, нартом Унаджоко, она стала очень умна, красива и к тому же искусна в рукоделии. Вот почему нартские женихи стали наперебой осаждать Малечипх, пытаясь заручиться ее благосклонностью. Со всех сторон стекались молодые нарты только для того, чтобы послушать ее умные речи и поглядеть на нее. Среди нартов было двое удальцов, которые состязались между собой, стараясь пленить маленькую Малечипх. Желая узнать, кто из двоих станет ее избранником, каждый из назойливых женихов принес ей по ремешку, для того чтобы она сплела плеть: из чьего ремешка будет сплетена плеть, за того и выйдет девушка. Таков был нартский обычай.

Для чудесной плети взят
Из небесной сети шелк.
Ты сплети ее тому,
Кто тебе милее всех! — сказали оба, передавая ей ремешки.

Юноши были не по душе Малечипх. Желая избавиться от них, она вернула каждому ремешок со словами:

Ремень простой,
Не шелк небесный,
Ремень простой
Не нартом данный,
Оставь для той,
Чей ты желанный!

Искусная рукодельница Малечипх сплела шелковую плеть и повесила на крюк. Когда назойливые женихи, не оставлявшие девушку в покое, снова встретились у нее в доме, она сняла плеть с крюка и, передавая одному из них, сказала:

Эту плеть я из шелка сплела.
Не из шеи вола этот шелк.
Он добыт из небесной сети,
Для нартской плети чудесной.
Тонкостанного он достоин
И желанного он достоин.
Он достоин витязя-нарта,
Чей скакун благородный строен.
Эта плеть — из небесного шелка.
Рукоять — из оленьего рога.
Если плетью за сук задеть, —
Не вырвется плеть из рук!

Но молодой нарт не взял подарка и печально ответил Малечипх:

Если плеть
Не из моего ремня,
Значит плеть —
Не про моего коня!
Шелковую плеть я раздобуду,
Но не буду мил тебе, желанной!

— Не берешь, так и не нужно! — сказала Мале чипх. — Довольно тебе утаптывать землю в нашем дворе! И протянула подарок другому назойливому жениху. Тот очень обрадовался и пообещал:

Если сук или звери в лесу
Плеть не вырвут из рук у меня,
То у двери, повесив на крюк,
Я ее не забуду в гостях!

Но, услыхав такую речь, Малечипх не пожелала подарить ему плеть:

У кого вырвать плеть
Может сук или зверь,
Тот из рук и невесту
Упустит, поверь!

Выпроводив обиженных женихов, Малечипх взяла кувшин и отправилась по воду. Спускаясь к реке по узкой тропинке, увидела она джигита и остановилась, чтобы не переходить ему дорогу.

Поравнявшись с Малечипх, джигит осадил коня и спросил:

— Скажи, милая, не проезжал ли по этой дороге всадник с табуном?

Этот джигит был не кто иной, как Ашамез. Он узнал маленькую Малечипх, и ему хотелось услышать ее голосок.

Малепчих тоже узнала его и ответила ему про Тлебицу-Коротыша, угнавшего лошадь у Аши, отца Ашамеза:

В час, когда светилось небо,
В час, когда луна всплывала,
Дверь моя приотворилась,
И, откинув покрывало,
Я видала, как промчались
В лунном свете чьи-то кони:
Впереди гнедой, игривый,
Вслед за ним ретивый, серый.
А живой воронопегий
С пышногривым белоснежным
В резвом беге состязались.
Гнал их по степной дороге
Злой коротконогий всадник,
В конской гриве утопавший,
С головою в ней пропавший, —
Всадник, жеребца угнавший
У отца твоего, Аши!
Не езжай за ним вдогонку,
Не скачи наперерез:
Если ты его настигнешь,
Все равно не одолеешь,
Ашамез!

— Когда же ты родилась? — удивленно спросил Ашамез.

Когда петухи запевали,
А куры зерно клевали,
Когда копытом била
Белая кобыла,
Когда коса просо
Косила без спроса,—
Тогда я родилась! — ответила нарту Малечипх.

— А где же ты родилась? — снова спросил Ашамез.

Родилась я в белом доме,
На горе,
Там, где белые собаки
На дворе.

С этими словами Малечипх обошла всадника, чтобы не переходить ему дорогу, и направилась по тропинке, ведущей к реке.

Нарт Ашамез поскакал дальше.

Неся на плече полный кувшин, Малечипх вошла в дом с северной стороны и увидела въезжавшего в ворота всадника.

Она вышла из дома как раз в тот миг, когда Шауей, сын Канжа, въехал во двор.

— Говорят, Малечипх, ты остра на язык и знаешь все на свете! Вот и отгадай, кто я, да заодно найди у меня хоть один изъян, если ты такая умница! — об ратился он к Малечипх.

— Тогда позволь мне оглядеть тебя со всех сто рон, — ответила она и обошла вокруг всадника.

Шауей, сын Канжа, давно слышал о мудрости Малечипх. На этот раз он оделся и снарядился так заботливо, чтобы не в чем было его упрекнуть, тем более, что Шауей задумал жениться на Малечипх. Но когда нарт проезжал лесом, на его луке, надетом через плечо, повис зеленый древесный лист, а путы, которыми он стреноживал своего коня, отвязались и волочились по земле.

— Лук твой пасется, конь подобен козлу боро датому, путы плетутся по земле! Назвать тебя нартом нельзя — ты рожден женщиной из рода иныжей. На звать не нартом — тоже нельзя, — ты родился в Стране Нартов. Если ты не сын Канжа, Шауей, если ты не единственный сын Нарибгеи — то кем же тебе быть? — сказала всаднику Малечипх и, отвернувшись от него, вошла в дом.

Сын Канжа Шауей ни с чем уехал прочь.

В это время Малеч, сидевшая у окна и слышавшая разговор своей дочери с молодым нартом, стала ей выговаривать:

— Есть ли хоть один джигит, в котором не нашла бы ты изъяна? Уж не собираешься ли ты всю жизнь просидеть в отцовском доме, играя в куклы?

— Разве жену отнимают у мужа? А у меня есть муж. Он со мной не расходился, — спокойно ответила Малечипх и, усевшись на подоконник, стала глядеть в окно.

Тут во двор въехал один из несчетных женихов, и на него со всех сторон кинулись собаки.

— Если я что скажу, — вы с отцом меня браните! Если даже поклянусь — не поверишь. А вот я вижу: молодого жениха в конопле окружили собаки, — того и гляди, разорвут! — воскликнула Малечипх.

Мать посмотрела на всадника, окруженного собаками, но не приметила никакой конопли.

— Откуда же в нашем дворе возьмется ко нопля? — сердито спросила она у дочери.

— Да ведь на нем вся одежда конопляная! — крикнула Малечипх.

И в самом деле, — юноша оделся так потому, что был знойный, летний день.

У всех женихов находила какой-нибудь изъян маленькая Малечипх!