Случилось это в тот год, когда был большой голод. Ни маис, ни фасоль, ничего из посаженного не выросло. Есть было совсем нечего.

Пришлось людям собирать зерна маиса, вышедшие вместе с экскрементами животных. Их собирали, мыли и затем ели, потому что больше ничего не было. Вот почему то время назвали Черным Голодом. 

У одной женщины было несколько сыновей. Но если старшие давно жили отдельно со своими семьями, то младшенький был неженат и все еще проживал со своей матушкой. У них тоже ничего не было.

А старшему из ее сыновей посчастливилось собрать из фекалий животных немного маиса и фасоли. Поэтому младший сын женщины посоветовал ей попросить у него чуть-чуть еды.

Но тот был очень жадным и, хотя у него были в амбарчике припрятаны початки маиса на черный день, сын так ничего не дал своей старенькой, сгорбленной от многолетнего непосильного труда матери. Так бедная старушка и поплелась прочь, плача и молясь одновременно. Было очень грустно видеть ее плачущей.

Увидев, что его мать уже ушла, человек решил, что теперь-то уж они спокойно поедят и никто их не побеспокоит. Но из того горшка, где была спрятана еда, вдруг высунулась голова змеи. Это была огромная змея, состоящая из всего, что было в горшке. Раздосадованный сын начал ругать свою мать, считая, что это она виновата в случившемся. Он даже хотел пойти на ее поиски, чтобы избить или даже убить ее.

…Вдруг все обрело жизнь… Маис начал двигаться, начал беспокоиться. Он получил жизнь и двигался внутри амбарчика, медленно, как что-то очень тяжелое. Початки, которые находились сверху, были более легкими, чем нижние, и казалось, что амбарчик также двигался медленно, но мало-помалу он обрел большую силу, так что сооружение разбилось, и початки вышли наружу. Подул сильный ветер, казавшийся вихрем, который почти свалил дом, где находились мужчина и женщина. Они уже не различали ничего, и вот взвилась пыль; легкий мусор летал повсюду. Все выглядело чудовищно.

Но они смогли разглядеть, что из амбарчика что-то вылетает: это был маис, который превратился в саранчу и вылетал постепенно, пока не осталось ничего. Сооружение осталось пустым, чистым, как если бы здесь прошел водный поток и смыл всю пыль, которую оставляет маис, когда хранится столько времени в одном и том же месте. Все осталось чистым. Все листья превратились в верхний покров саранчи, волосы маиса — в усы, перегородки и ость початка стали сочленениями и шипиками саранчи, и каждое зерно маиса превратилось в саранчу. И так все улетело. Только видно было, как все удаляется, уносимое ветром. Улетело… и летело очень легко, пока не прибыло к одному месту в горе, где, как все знали, находилась пещера. Туда устремился маис, превратившийся в саранчу. А у входа в пещеру вырос лук, который, как казалось, следил за тем, чтобы ничто не осталось снаружи; лук продолжал стоять, пока саранча медлила войти.

Все так и было, так нам рассказывали, чтобы научить нас с почтением относиться к родителям и предостеречь нас от подобных ошибок. Потому что, рассказывали они, это было ужасное и печальное зрелище. Ветер постепенно успокоился, а человек так никогда не узнал, почему с ним произошло все это. Но другие это знают. И мы рассказываем об этом, чтобы и другие передавали наш рассказ, Это уроки дедов.