Винг-Тор от сна

разъяренный встал;

увидел, что Мьёлльнир

молот пропал,

бородою взмахнул,

волосами затряс,

сын Ёрд повсюду

искать стал и шарить.

И речь он такую

повел сначала:

«Слушай-ка, Локи,

тебе я скажу

то, что не знают

ни на земле,

ни в поднебесье:

похищен мой молот!»

Пошли они к дому

Фрейи прекрасному,

и речь он такую

повел сначала:

«Фрейя, не дашь ли

наряд свой из перьев,

чтоб я свой молот

мог бы сыскать?»

Фрейя сказала:

«Отдала бы его,

будь золотым он;

ссудила б его,

будь он серебряным».

Полетел тогда Локи —

шумели перья, —

умчался он прочь

от жилища асов,

примчался он в край,

где ётуны жили.

Трюм на кургане

сидел, князь турсов,

ошейники псам

из золота плел он

и гривы коням

густые приглаживал.

Трюм сказал:

«Что там у асов?

Что там у альвов?

Зачем ты один

в Ётунхейм прибыл?»

Локи сказал:

«Неладно у асов!

Неладно у альвов!

Не ты ли запрятал

Хлорриди молот?»

Трюм сказал:

«Да, я запрятал

Хлорриди молот

на восемь поприщ

в землю глубоко;

никто не возьмет

молот обратно,

разве что Фрейю

в жены дадут мне».

Полетел тогда Локи, —

шумели перья, —

умчался из края,

где ётуны жили,

примчался назад

к жилищу асов.

Тор его встретил

среди строений,

и речь он такую

повел сначала:

«Успешны ли были

молота поиски?

Прежде чем сел ты,

скорее поведай!

Бывает, кто сядет,

весть позабудет,

тот же, кто ляжет,

лгать начинает».

Локи сказал:

«Успешными были

молота поиски:

у Трюма он спрятан,

у конунга турсов;

никто не возьмет

молот обратно,

разве что Фрейю

в жены дадут ему».

Отправились оба

к Фрейе прекрасной,

и речь он такую

повел сначала:

«Брачный убор,

Фрейя, надень!

В Ётунхейм мы

поедем вдвоем».

Разгневалась Фрейя,

зафыркала так,

что затряслись

асов палаты,

с нее сорвалось

ожерелье Брисингов:

«Меня бы распутной

назвать пристало,

коль в Ётунхейм я

поеду с тобою!»

Тотчас собрались

все асы на тинг

и асиньи все

сошлись на совет,

о том совещались

сильные боги,

как им вернуть

Хлорриди молот.

Хеймдалль сказал,

светлейший из асов, —

ванам подобно

судьбу он провидел;

«Тору наденем

брачный убор!

Украсим его

ожерельем Брисингов!

Связка ключей

бренчать будет сзади,

женская скроет

колени одежда,

камней драгоценных

на грудь нацепим,

голову пышным

убором накроем!»

Тор отвечал,

отважнейший ас:

«Меня назовут

женовидным асы,

если наряд я

брачный надену!»

Локи сказал,

рожденный Лаувейей:

«Тор, ты напрасно

об этом толкуешь!

Асгард захватят

ётуны тотчас,

если свой молот

не сможешь вернуть».

Тору надели

брачный убор,

украсили грудь

ожерельем Брисингов,

связка ключей

забренчала сзади,

женская скрыла

колени одежда,

камней дорогих

на грудь нацепили,

голову пышным

убором накрыли.

Локи сказал,

рожденный Лаувейей:

«Буду тебе я

служанкой доброй,

вместе поедем

с тобою в Ётунхейм!»

Пригнали козлов

к дому поспешно

и тотчас впрягли их

для резвого бега.

Горела земля,

рушились горы:

в Ётунхейм ехал

Одина сын.

Сказал тогда Трюм,

ётунов конунг:

«Скорей застилайте,

ётуны, скамьи!

Фрейю везут мне,

невесту прекрасную,

Ньёрдом рожденную

из Ноатуна!

Коровы тут ходят

золоторогие,

черных быков

немало у турса;

вдоволь сокровищ,

вдоволь каменьев,

только мне Фрейи

одной не хватало».

Путники вечером

рано приехали;

ётунам пиво

подано было.

Гость съел быка

и восемь лососей

и лакомства съел,

что для жен припасли,

и три бочки меду

Тор опростал.

Сказал тогда Трюм,

ётунов конунг:

«Где виданы девы,

жаднее жевавшие?

Не знал я невест,

наедавшихся так,

и дев, что по стольку

пива глотали!»

Рядом сидела

служанка разумная,

слово в ответ

ётуну молвила:

«Восемь ночей

не ела Фрейя,

так не терпелось ей

к турсам приехать».

Откинул покров,

поцелуй дать хотел,

но прочь отпрянул

оторопело:

«Что так у Фрейи

сверкают глаза?

Пламя из них

ярое пышет!»

Рядом сидела

служанка разумная,

слово в ответ

ётуну молвила:

«Восемь ночей

без сна была Фрейя,

так не терпелось ей

к турсам приехать».

Вошла тут проклятая

турсов сестра,

стала просить

даров у невесты;

«Дай мне запястья,

червонные кольца,

коль добиваешься

дружбы моей,

дружбы моей

и приязни доброй».

Сказал тогда Трюм,

ётунов конунг:

«Скорей принесите

молот сюда!

На колени невесте

Мьёлльнир кладите!

Пусть Вар десница

союз осенит!»

У Хлорриди дух

рассмеялся в груди,

когда могучий

свой молот увидел;

пал первым Трюм,

ётунов конунг,

и род исполинов

был весь истреблен.

Убил он старуху,

турсов сестру,

что дары у невесты

раньше просила:

вместо даров

ей удары достались,

вместо колец

колотил ее молот.

Так Тор завладел

молотом снова.